Услуги: гинекология животных

ние, всё стерильно. На ресепшен нас хорошо встречали, я осталась довольна клиникой.

сё хорошо, администраторы всегда приветливы. Изначально выбрал клинику, потому что круглосуточно работает, у меня питомник собак, они бывает ночью рожают, а так как мелкие породы, приходится кесарить. Мы уже неоднократно кесарево делали собакам, это удобно, потому что роды, как правило, начинаются ночью в неподходящее время. А в Центре круглосуточно дежурит врач, который и оперирует, плюс я рядом на Волково живу, нам удобно и график устраивает. Очень хорошо, что клиника круглосуточная, потому что бывают разные моменты в жизни, аллергическая реакция не требует отлагательств, нужно срочно бежать, если нет препаратов, а аптеки уже закрыты.

ть, записаться.

ортные условия, есть место для ожидания.

вствует. Отличные врачи. Рекомендую.

,как только началось учащённое дыхание Собачка цвергшнауцер умерла на третий день после родов.Вторрой раз обратилась снова в это ужасное место,обратилась уже с другой собакой.Приехали ночью с учащённым дыханием собаки.Страх потерять и эту собаку был сельнее,чем разочарование.Но и в этой ситуации меня просто развели на деньги.На этот раз никакой эклампсии не было.Было просто учащённое дыхание.Оно у собаки продолжалось на всём протяжении кормления щенков. А лечили как эклампсию.Деньги то нужно клинике «зарабатывать»

на выходе, только выйти не может! Это очень беспокоит животное, она идет на лоток, но в туалет у нее сходить не получается!!!
Первичный (а как потом оказалось повторный, по мнению «врача» Акульшиной) осмотр, и тот по нашей просьбе, состоял из пальпации живота, взвешивания и измерения температуры тела – 39,5 (что для нашей кошки выше нормы и она всегда себя плохо чувствует при такой температуре тела). И ВСЕ! Обещанные на сайте Центра снятие ЭКГ, измерение АД, аускультация (и это при жалобах на измененное дыхание), осмотр ротовой полости, нам даже не предложили, а в измерении АД вообще отказали, сказав, что аппарат находится в стационаре и ради нас его никто вниз спускать не будет. Все остальное «врачу» было не интересно и не нужно, поскольку в базе компьютера есть запись от 14.08.2016 г., где есть наши анализы, показатели АД от этого же числа и готовый план лечения, составленный «врачом» Хорошуновой. Зачем еще раз думать? Ведь прошло ВСЕГО десять дней, тем более Акульшина сказала, что Хорошунова «давно уже не практикующий врач, она отошла от терапии и вообще она сама лечить не может и с ней (т.е. с Акульшиной) она консультировалась при назначении нам лечения».
Я просила лечить мою кошку здесь и сейчас, при мне поставить ей капельницу, делать все, что необходимо, а также уколоть препарат для снижения температуры. На что услышала ответ дежурного «врача» Акульшиной: «Только стационар. Здесь делать ничего не будем». Я не то что просила, я УМОЛЯЛА капать мою кошку при мне, в кабинете, а не отдавать ее в стационар. «Вы ведь ветеринар, вы должны понимать, что такой стресс нанесет вред ее здоровью. Она совсем домашняя, она никогда не была на улице и без хозяев в чужом помещении ей будет очень страшно. Она даже в чужих руках никогда не была. Вы же должны руководствоваться принципом “Не навреди!”».
Однако в этой клинике работает другой принцип «Любым путем заработать побольше денег на запуганных владельцах и их питомцах».
«Вы что, нам не доверяете? Вы видите, какое у нас здание, какие у нас стены кирпичные, поэтому я могу предложить вам только стационар», — ответила мне Акульшина. Действительно, ваше здание и кирпичные стены много говорят о профессионализме сотрудников, которые в них работают! При чем здесь вообще ваше здание???
«И вообще, мы учим врачей из других клиник, я сама провожу занятия, и я вам так скажу, — наши сотрудники самые умные в городе».
Также Акульшина сказала: «вообще, вы в курсе, что ваша кошка старая уже, она у вас все равно умрет». «И ЧТО??? Мы все умрем, и я и ВЫ! Так что же теперь, ей отказывать в помощи?!», — ответила я ей. «Я вам предлагаю ЕЕ УСЫПИТЬ. Подумайте над этим». «Усыпить??? Вы предлагаете усыпить родную, любимую кошку хозяевам, обосновывая это тем, что на ваш взгляд она уже много прожила и уже старая, — сказала я, — наверное, вы совсем не знаете продолжительность жизни кошек, иначе наш возраст не казался бы вам смертельным, она не котенок, но и не стара настолько, чтобы ее вот так взять и усыпить “потому что ей уже достаточно”». Усыпить легче, чем лечить, не правда ли?
Я сказала Акульшиной, что мы с вами уже разговариваем два часа, окажите кошке хоть какую-нибудь помощь, вы же сидите и к ней даже не подходите, за это время уже прокапаться можно было, хотя бы от температуры ей уколите! Но «врач» совсем не спешила нам помогать.
«Давайте с вами поговорим. Перестаньте называть свою кошку дочей. Она кошка, и не больше того. У меня тоже дома двое вот таких сынков. Но я никогда не буду к ним так относиться. Никакой она вам не ребенок. Я не могу уже это терпеть, что вы ее так постоянно называете. И вообще, вы не хотите отдавать свою кошку в стационар не потому, что вы за нее боитесь, а потому, что вами правит эгоизм. Вы думаете только о своих чувствах и страхах, вы на самом деле не любите свою кошку, как говорите. Вы совсем не думаете о животном, отказываясь от стационара. Если бы вы ее действительно любили, вы бы хотели ей помочь. Но вы этого не хотите. Это из-за вас она уже больше 2х часов без врачебной помощи, это ВЫ не хотите ей помочь, а НЕ Я. Вы – эгоистка», — сказала мне Акульшина.
Так вот, неуважаемая Акульшина, моя кошка для меня – ребенок, и для меня удивительно, что работая ветеринаром, ВЫ не понимаете чувств владельцев и сами не испытываете любви к животным! Вы манипулировали чувствами испуганных, обеспокоенных хозяев, не имея НИКАКОГО желания помочь кошке.
Страшно переживая за свою кошку, поверив, что я эгоистка, после долгих уговоров Акульшиной (а именно 3х часов), видя, что время идет, а «доктор» даже не собирается делать нам назначения, со слезами на глазах, я подписала согласие на госпитализацию, так как в кабинете терапии «врач» нам так и не оказала никакой помощи, и отдала своего ребенка в стационар. Хочу заметить, что все три часа, которые Акульшина нас уговаривала, откинувшись в кресле, кошка лежала на столе БЕЗ ВРАЧЕБНОЙ ПОМОЩИ, и это «В КРАЙНЕ ТЯЖЕЛОМ СОСТОЯНИИ, СО СЛАБОЙ РЕАКЦИЕЙ НА ВНЕШНИЕ РАЗРАЖИТЕЛИ И УГНЕТЕННЫМ СОЗНАНИЕМ» (из ответа Саламатина). При этом, согласно выписке, полученной в клинике, животное ПОСТУПИЛО В СОСТОЯНИИ СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ. И согласно «Итоговому чеку» мы заплатили за «Мониторинг пациента в состоянии сред. тяжести» — 350 рублей.
В том же ответе Саламатина сказано, что: «Врач, который вел прием, не однократно озвучил Вам, что прогноз не благоприятный». На ваш взгляд, неуважаемый мной Саламатин, неблагоприятный прогноз, предполагающий борьбу врача за жизнь больного, и ПРЕДЛОЖЕНИЕ врача УСЫПИТЬ, которое как раз эту борьбу исключает, — это одно и тоже?
Я спросила о враче, который будет работать днем в стационаре. Акульшина ответила: «Мы называем его наш мальчик». Это вообще о чем? Что за «наш мальчик»! Это исчерпывающая характеристика действительно «многое» говорит о специалисте!
Перед тем, как отдать Динулю в стационар, Акульшина сказала, что ей нужно обязательно обрезать ВСЕ когти. И, не спрашивая моего разрешения, состригла их все. Только она и этого, как оказалось, делать НЕ УМЕЕТ!!! Потому что она состригала когти у самого основания, ПО ЖИВОЙ ЧАСТИ! Моя кошка испытала сильную боль, сопротивлялась, укусила меня. От страха она уписилась. Акульшина сказала: «Еще и сопротивляется, и ты посмотри, как хвостом машет!».
На пеленке я увидела целые коготки, прямо от основания роста. Мой разум не сразу все сопоставил. Уже позже я увидела информационные материалы, наглядно демонстрирующие как когти обрезать правильно, а как опасно для животного. В нашем случае было именно ОПАСНО, полностью, под ноль. Но ВЫ ведь имеете диплом ветеринара, разве не ВЫ ОБЯЗАНЫ это знать и выполнять правильно?
Хочется спросить, с какой целью обрезали когти животному «в крайне тяжелом состоянии, со слабой реакцией на внешние раздражители и угнетенным сознанием» (из ответа Саламатина)? Вы сделали это ЖЕСТОКО, БЕЗГРАМОТНО, АГРЕССИВНО И САДИСТСКИМ СПОСОБОМ.
И здесь уместно процитировать информацию, размещенную в разделе вашего сайта под названием «О Клинике»: «Есть для нас и табу в практике – например, удаление когтей кошкам. Настоящий ветеринар никогда не пойдет на эту страшную жестокую операцию. »…» Даже у домашних котов все равно после удаления когтей инстинкт царапать остается – бедные питомцы стирают себе лапки в кровь, — говорит директор клиники». После прочитанного и основываясь на том, ЧТО и КАК сделала с моей кошкой Акульшина, вывод напрашивается сам собой – либо вы НЕ НАСТОЯЩИЙ ВЕТЕРИНАР, либо директор клиники не имеет у вас никакого авторитета, и ее слова для вас – это пустой звук?
14.08.16 г. в ходе первичного приема (на который впоследствии сошлется Акульшина) «врач» Хорошунова в основных жалобах (согласно выписке из амбулаторного журнала, которую я получила уже после гибели моего питомца) указала: полидипсия, полиурия, отказ от еды, рвота пеной, дефекация кашецеобразная, тахипное. ЧЕМ ВЫ СЛУШАЛИ, зав.терапевтическим отделением, г-жа Хорошунова, ЖАЛОБЫ? КАКИМ МЕСТОМ? Вы что, забыли запись из компьютера удалить от предыдущего пациента??? У нас НЕ БЫЛО НИ ОДНОЙ из вышеназванных жалоб. НИ ОДНОЙ!!! Стул был регулярный и оформленный, я НЕСКОЛЬКО РАЗ повторяла, что МОЧЕИСПУСКАНИЕ у нее 2—3 РАЗА в день, у нее НЕТ ЖАЖДЫ, у нее НЕТ НИ ПОЗЫВОВ НА РВОТУ, НИ тем более РВОТЫ, причем пеной, у нее НЕТ ТАХИПНОЭ, у нее НОРМАЛЬНОЕ ДЫХАНИЕ, откуда вы вообще это взяли, ведь вы ее даже не слушали!!! У нее ПЛОХОЙ аппетит, не отказ от корма, а именно ПЛОХОЙ аппетит. И вы поставили диагноз: гипертрофическая кардимиопатия. Как вы вообще пришли к этому выводу? На основании каких исследований? Почему же нам ЭКГ не сделали? Разве она не полагается при первичном приеме, да еще и при постановке подобного диагноза?
На основании анамнеза, который к моей кошке и ее состоянию НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ НЕ ИМЕЕТ, Хорошунова поставила диагноз и сделала назначения. Назначения то может быть и верные, только не ДЛЯ МОЕГО ЖИВОТНОГО!!! А для какого – то другого, которое имеет придуманные Хорошуновой жалобы! Я и представить себе не могла, что в клинике с многочисленными бесполезными дипломами и сертификаты, зав.терапевтическим отделением Хорошунова не умеет элементарного, но столь необходимого врачу –СЛУШАТЬ И СЛЫШАТЬ.
Кроме того, вы назначаете животному, у которого согласно результатам анализов, полученных в вашей клинике, фосфор выше нормы, фосфалюгель – препарат, основное действующее вещество которого – это соединение фосфора. Возникают вопросы: у вас недостоверные результаты анализов? Вы не умеете их трактовать? Или вам не известно, что из себя представляет данный препарат?
Я понимала, что назначения не правильные, но не могла найти ответа, почему? И только получив выписку из амбулаторного журнала, уже после гибели моего питомца, я увидела, ЧТО написала зав.терапевтическим отделением Хорошунова в анамнезе. При этом, после приема, в регистратуре я просила сделать мне распечатку из истории болезни. Мне дали лист, в котором были написаны только три строчки: информация о питомце, ФИО лечащего врача и дата приема. Я даже попросила ручку у администратора, чтобы записать результаты измерения АД и температуры по памяти. Почему мне не выдали ПОЛНУЮ информацию сразу?
Приехав ночью и попав к другому врачу, мы надеялись, что она «включит голову». Только дежурный «врач» думать совсем не хотела, а зачем??? Ведь для этого нужны знания, а у нее их явно не хватает.
Спустя почти две недели, посчитав наш визит за повторный прием, дежурный «врач» Акульшина при осмотре даже не удосужилась исправить вес животного, целевой вес, а, следовательно, и изменить объем вводимой жидкости, не учла, что у нас не было жалоб НА РВОТУ, и «ПОЗЫВОВ НА РВОТУ ЧАСТЫХ» (из выписки из амбулаторного журнала) у нас тоже не было, ни частых, ни редких, НИКАКИХ! У нас ее ВООБЩЕ НЕ БЫЛО!!! А нам назначают серению, причем увеличив дозу до 0,3 мл! от назначений 14.08.16г. «при ВЫРАЖЕННОЙ рвоте 0,2 мл»! Чем вы вообще, дежурный «врач» Акульшина слушали жалобы пациентов и слушали ли вообще??? Если в записи амбулаторного журнала на ПОВТОРНОМ (и это, повторюсь, через почти две недели) приеме вы указали: частые позывы на рвоту, полиурия (прозрачная). Прозрачная! – а на ваш взгляд, дипломированного ветеринара, она должна быть мутная? Какая полиурия? Я четко сказала и несколько раз повторила, что МОЧЕИСПУСКАНИЕ у моей кошки 2—3 РАЗА В ДЕНЬ!!! Или вы дружно придумали диагноз и «подбиваете» под него симптомы, которых в реальности у животного нет?!
Если симптомы не соответствуют выставленному диагнозу, то диагноз не верный, а неправильный диагноз ведет к неправильно назначенному лечению! В любом случае, о несоответствии симптомов и диагноза должен думать ВРАЧ, а не проводить фальсификацию жалоб!
Перед тем, как отдать мою Диночку в стационар, я умоляла Акульшину пустить меня туда вместе с ней, я сказала, что я одену медицинский халат, бахилы и шапочку, все что надо, одену. Буду хоть тихо сидеть или хоть полы буду у вас там мыть! (которые, кстати, никто не моет). Или спустите, пожалуйста, инфузомат, который необходим моему животному, на первый этаж. Ночь, пациентов нет, кабинеты в клинике пустые, в одном из них мы будем вместе с Диной на капельнице. Только быть с ней рядом, чтобы она видела и чувствовала меня, а я видела ее.
Мне отказали, отказали во всем. Меня ни разу не пустили в стационар, ни разу!!!
Забирая моего ребенка в стационар, Акульшина сказала, возьмите ее сами, заверните в полотенце и мне так передайте, а то я ее побаиваюсь. А чего побаивались? Животное, находящееся «в крайне тяжелом состоянии, со слабой реакцией на внешние раздражители и угнетенным сознанием» (из ответа Саламатина), с садистки обрезанными до основания роста когтями! Чего ж вы, «доктор», побаивались животного в ТАКОМ состоянии?!
Отдав свое дорогое сердцу дитя в стационар, я и не собиралась уходить из клиники, потому как было уже около 4 часов утра, а именно 03:54, я думала, что дождусь утра, буду знать о динамике состояния Дины, встречусь еще раз с врачом, и вообще моя кошка будет чувствовать меня рядом. Но со словами «Вам здесь делать нечего, уходите, силой мне вас что ли выставлять. У нас там 15 тяжелобольных животных, врачу не до вас», Акульшина выпроводила нас из клиники.
В 04 ч. 42 мин. 24.08.2016 г. я позвонила в клинику, где в телефонном разговоре фельдшер стационара сказала мне, что Дине поставили капельницу, позвоните утром.
В 07 ч. 54 мин. я снова позвонила в клинику. Фельдшер стационара сказала мне, что Дина пила воду, не спала, может чуть-чуть дремала, мочеиспускания и стула не было, сидит в напряжении и дословно: «ОНА В ШОКЕ».
Это было около 8 часов утра…
Когда же мы приехали в клинику (24.08.2016 г. около 12.30), у окна регистратуры мы увидели молодого человека (это был, как оказалось, «врач» стационара), праздно стоявшего и мило беседовавшего с администратором, и это в то время когда «15 тяжелобольных животных находятся в ОРИТ»!!!
Услышав наш вопрос к администратору, он, не скрывая своего раздражения (ну как же, мы ведь отвлекли его от «важного разговора») с презрением, резким тоном сказал пройти за ним. Не поняв такой реакции «доктора», мы в недоумении спросили: «Что такое? Почему вы так разговариваете? Что-то случилось?». На что он грубо ответил: «С чего вы взяли?». «Ваш тон нам не понятен и испугал нас», — ответили мы.
В рентгенкабинете, куда он нас привел, усевшись на стул, этот, с позволения сказать, врач, не представившись, не предложив нам присесть, сообщил нам о том, что он «сделал для себя определенные выводы». О том, какие это были «выводы», нам добиться от него так и не удалось.
Этот «врач» и был ваш «мальчик» — Игорь Недоборовский!
В дальнейшем разговор строился на его нападках в наш адрес, в повышенном, резком, унижающим человеческое достоинство тоне. Тема разговора, заданная им, а точнее, его монолога, не касалась состояния нашего животного. Мы выслушивали нескрываемое хамство и оскорбления в свой адрес. Пытаясь вступить в диалог, мы спросили о состоянии нашей кошки, как она себя чувствует, что ей назначено и какая у нее реакция на вводимые препараты.
Я спросила, дали ли ей препарат от давления, так как она принимает его постоянно. На что услышала ответ, что от давления ей ничего не давали и давать не собираются. Конечно, ведь к кошке Недоборовский еще ни разу не подходил, осмотр не проводил. К тому моменту он и не знал, какое у нее давление, потому что первый осмотр, если его можно так назвать, был только в 12:59 (согласно выписке из амбулаторного журнала, полученной после гибели питомца), и АД в 12:59 у кошки было УЖЕ 169/89!!! И он все равно отказал ей в симптоматической терапии!
К тому же, в выписке из амбулаторного журнала сказано, что в это же время у животного отмечается «незначительная одышка периодами». ВОПРОС: Какого характера была одышка, каковы ее причины, какова частота этих «периодов» и какие меры были предприняты для купирования этого симптома?
Недоборовский в ГРУБОЙ форме отказался давать кошке препараты, необходимые для ее организма. Набравшись смелости и решительности, потому что я боялась, что его отношение к моей кошке станет еще хуже, выслушав оскорбления взбешенного и истерично орущего Недоборовского о том, что дословно: «Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ И ЧТО ВЫ ВООБЩЕ ОТ МЕНЯ ХОТИТЕ? ЧТО ВАМ ОТ МЕНЯ НАДО?», я осмелилась сказать, что если у вас недостаточно знаний, посоветуйтесь с другими врачами о тактике лечения, и простите, я тоже врач, хоть и не ветеринар, но я в состоянии разобраться и с медицинскими терминами, и с проблемами в состоянии здоровья животных, признаками проявления заболеваний, мне известен механизм действия препаратов, тем более тех, которые принимает моя кошка.
Но! Недоборовский, издеваясь над чувствами обеспокоенных владельцев, оказался еще и самым настоящим ХАМОМ!
Да, именно хамство и грубый непрофессионализм со стороны данного «врача» – вот что мы увидели. «Вы врач. Ха-ха! Я рад за вас! Я ЗДЕСЬ ВРАЧ!». Обескураженная услышанным, я позволила себе ответить: «Почему вы смеетесь? Что смешного я сказала? Что значит «я рад за вас»? Вы хотя бы уважали возраст, я старше вас, не говоря уже о коллегиальности и просто о правилах приличия!»
ЧТО ЗНАЧИТ «РАД ЗА ВАС»????? Я спрашиваю у руководства клиники, что значит «РАД ЗА ВАС»???? Ваш сотрудник не имеет ни малейшего представления ни о врачебной этике, ни о культуре общения в целом.
Я попросила Недоборовского снизить тон голоса и задала конкретные вопросы о состоянии нашей Дины, НО НИ НА ОДИН ИЗ ЗАДАННЫХ ВОПРОСОВ ОН ОТВЕТИТЬ НЕ СМОГ, мы не смогли добиться, что капают Дине, как она себя чувствует, величина АД, сколько введено жидкости от суточного объема, что именно вводят животному, был ли диурез, стул, пила, ела, спала ли наша Дина. Мы вообще не могли получить от него ответ НИ НА ОДИН ВОПРОС.
Ничего этого «доктор» за 4 часа своего рабочего времени не удосужился узнать. При вопросах о ходе лечения и о характере проводимых процедур, их важности, значимости, степени необходимости и возможных альтернативах (п.2.1.2 Договора об оказании ветеринарных услуг), Недоборовский ответил: «Чего вы от меня хотите? Не ваше это дело, почему вы вообще об этом спрашиваете, какая вам разница и ничего говорить я вам НЕ НАМЕРЕН И НЕ ОБЯЗАН. Я здесь врач. Вы что, не доверяете врачу? ЭТО ТОЛЬКО МОЕ ДЕЛО». На что я ответила «суперврачу», что разве когда он или его близкие болеют, лежат в больнице, его не интересует, что ему или его близким назначают, какие препараты вводят? Почему же мы не имеем права знать чем и как лечат нашу кошку?
Я спросила, контролирует ли «врач» объем вводимой и выводимой жидкости. В ответ услышала непонятную усмешку. Возможно, для «мальчика» данная фраза является смешной, но никак не для врача ОРИТ. Ответа на свой вопрос я так и не получила.
Пытаясь все-таки хоть что – то нам ответить, Недоборовский сказал, что мы сделали не ту биохимию крови, надо было другую, в этой показателей недостаточно. Я сказала, что какую нам дежурный врач сказала делать, ту мы и сделали, это ваш же сотрудник и назначала, если надо другую, давайте другую сделаем прямо сейчас! Но он ответил, что ему «это не надо». Тут же он сказал, что хорошо бы постоянно контролировать электролиты крови, но это не возможно. «Почему не возможно? Надо, значит контролируйте!». «Это не возможно, — повторял он постоянно, — это знаете сколько денег стоит?». «Причем здесь деньги? Я вам сказала, я согласна, давайте сделаем все, что надо». Но снова услышала невнятный отказ.
Также я сказала, что у кошки началась анемия. В домашних условиях она принимала необходимые препараты, сейчас вы капаете ей растворы, это еще больше разжижает кровь и анемия увеличится. Что вы ей назначили от анемии? На что «доктор» Недоборовский ответил, что от анемии он ей ничего назначать не собирается, ей это не надо. А ЧТО ЖЕ ТОГДА НАДО??? В том то и дело, что вам лично НИЧЕГО не надо. Вы, «доктор» Недоборовский, и не собирались заниматься кошкой.
По непонятной для нас причине, «врач» Недоборовский почему – то решил, что кошка слепая и у нее отслойка сетчатки. Он вообще в чьи глаза и с какими приборами смотрел?!?!?! О какой кошке говорил?! Какая отслойка сетчатки?!?!
14.08.2016 г. окулист Амплиева никаких проблем с сетчаткой глаз не обнаружила (кстати, 1000 рублей за 5 минут приема).
Также «врачом» Недоборовским была отмечена брадикардия. Напрашивается вопрос: Почему в выписке из амбулаторного журнала не зафиксирована брадикардия? Почему животное не консультировано окулистом? Почему не сделана ЭКГ? Я спрашиваю это у руководства клиники!
Получается, лечить животное по назначениям от 14.08.2016 г. можно, без учета динамики состояния животного в течение 2х недель, изменения его веса, ЧСС и пр., и при брадикардии капать калий содержащие растворы и дополнительно 4% раствор КСL, как на том настаивал Недоборовский, а проводить дополнительные обследования не нужно?
Спросили у «врача» с какой целью нужен дополнительно раствор КСL, ведь у нас калий практически в норме, а его переизбыток может вызвать остановку сердца. И в ответ услышали: «может, ну и что?», а также упрек в том, что в информированном согласии при госпитализации мы написали отказ от введения раствора КСL, и упрек в том, что мы не доверяем ему, Недоборовскому.
Также он снова повторил, что он ничего не знает, и как лечить животное ему тоже не известно. Ну спросите у начальства, или там тоже не знают? У вас же в клинике столько сертифицированных врачей, кандидатов и докторов наук, вы же «учите других ветеринаров». Что, не с кем посоветоваться? Некому подсказать и проконсультировать? Или консилиум у вас в клинике собирают только посмертно??? И вообще, Недоборовский, все время повторяя фразу, что ВЫ ЗДЕСЬ ВРАЧ, кажется, что вы сами в это не верите и не понимаете, как вы вообще оказались в клинике, да еще и в стационаре, и сами себе об этом постоянно напоминаете и убеждаете себя в этом.
Я сказала, что я хочу увидеть мою кошку, можно ли мне подняться в стационар? На что услышала ответ: «а зачем вам ее видеть? И вообще, в стационар мы пускаем только к тяжело больным животным». «Ну вынесите мне ее тогда!!! Это моя кошка и я хочу с ней пообщаться и вообще посмотреть на нее!!!» Это желание владельца, что, удивительно для ветеринара???
После этого Недоборовский поднялся в стационар, где был непродолжительное время. Как оказалось позже, именно в это время, ТОЛЬКО 12:59 (согласно выписке из амбулаторного журнала) он ПЕРЫЙ РАЗ ОСМОТРЕЛ ЖИВОТНОЕ (а скорее всего, просто посмотрел со стороны, не прикасаясь к ней). До этого времени он к моей кошке попросту НЕ ПОДХОДИЛ, не следил за состоянием и динамикой, не измерял АД – одним словом, не проводил мониторинг пациента. А главное, ИЗМЕНИЛ НАЗНАЧЕНИЯ, НЕ УЧИТЫВЯ СОСТОЯНИЕ И РЕАКЦИЮ ЖИВОТНОГО!!!! И здесь уже, в результате ХАЛАТНЫХ ДЕЙСТВИЙ и БЕЗГРАМОТНЫХ НАЗНАЧЕНИЙ Недоборовского, за прошедшие 4 часа состояние кошки перешло из СРЕДНЕ ТЯЖЕЛОГО В ТЯЖЕЛОЕ (выписка из амбулаторного журнала).
В период ожидания в кабинете рентгена, поговорив с «суперврачом», я была полна решимости забрать мою кошку из этой «чудо-клиники» прямо сейчас.
Вернувшись из ОРИТ Недоборовский, с удивлением для него самого и злой ухмылкой на лице сказал, что кошку вынести сложно, потому что она НЕ ДЕРЖИТ ГОЛОВУ. Я спросила: «значит я сама могу подняться к ней в стационар?»
Желая скрыть последствия ПРЕСТУПНОЙ ХАЛАТНОСТИ, ЖЕСТОКОГО ОБРАЩЕНИЯ С ЖИВОТНЫМ, НЕПРАВИЛЬНО НАЗНАЧЕННОГО ЛЕЧЕНИЯ, Недоборовский стал отказывать нам в свидании с нашей Диной.
Мы были в ужасе. ЧТО ЗНАЧИТ НЕ ДЕРЖИТ ГОЛОВУ??? ПОЧЕМУ??? Что вы ей ВВЕЛИ? Какие препараты? Я звонила в 08.00 утра и она сидела и пила, у нее было НОРМАЛЬНОЕ состояние, адекватное, а точнее СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ (согласно выписке). А сейчас моя кошка НЕ ДЕРЖИТ ГОЛОВУ?!?!?!
Обращаюсь к руководству клиники: почему врач ОРИТ только в 12:59 первый раз провел осмотр животного? Почему он НЕ ЗНАЛ об изменении ее состояния? Почему он никак не отреагировал на это? За что вы платите врачу наши же деньги, если он в течение половины своего рабочего времени не занимался своими прямыми обязанностями?
«Я хочу увидеть свою Дину!», — настояла я, но в стационар мне так и не разрешили подняться.
Далее мы прошли в кабинет УЗИ, где находились Амплиева, увлеченно беседовавшая с Хорошуновой. Вслед за нами вошел Недоборовский, а после фельдшер Мерзлякова, которая и вынесла на руках мое сокровище, мою Динулю, сказав: «она не держит голову».
Моей кошке ЯВНО стало хуже, ее положили на стол, у нее висела голова, был открыт рот и высунут язык, у нее были какие-то выделения из носа или изо рта, она на меня слабо реагировала. Мы были в ужасе. «ЧТО ВЫ С НЕЙ СДЕЛАЛИ???? ЧТО ВООБЩЕ С НЕЙ??? Еще в 8 утра ваш сотрудник по телефону сказала мне, что она «сидит в шоке, пьет воду». А сейчас она как одурманенная! Это слюни или что это у нее? Откуда эти выделения?!» Но никто ничего нам объяснил.
В кабинете УЗИ, как и во всей клинике было страшно холодно, я попросила выключить кондиционер, который дул прямо на больное животное. Я наклонилась, прислонившись головой к моей Диночке, стала с ней разговаривать и вообще пыталась понять, что с ней происходит. В этот момент, «суперврач» Недоборовский, с ненавистью, презрением и брезгливостью в голосе сказал: «ВСЕ. Хватит. Уносите. Я не могу это терпеть. Меня это уже БЕСИТ».
ДОСЛОВНО – БЕСИТ!!! Недоборовский, вас бесит, что хозяин любит своего питомца?
Я сказала: «как это уносите? Я же с ней еще не пообщалась!» Но фельдшер Мерзлякова все равно пыталась у меня ее забрать. Я просила дать мне время пообщаться С МОЕЙ ЖЕ КОШКОЙ!
Присутствовавшая здесь же Хорошунова сделала замечание Недоборовскому, сказав: «Игорь Вадимович, снизьте тон». На что Недоборовский снова повторил, что он не может это терпеть и его это бесит. «Снизьте тон», — снова повторила Хорошунова.
Я пыталась добиться от «врачей», что произошло с моей кошкой за эти 4 часа, почему ее состояние так изменилось? Что ей ввели? Почему у нее висит голова, язык и непонятные выделения изо рта или из носа? Почему она как одурманенная?
«Вы понимаете, у нее интоксикация такая. Ее просто тошнит». То есть ночью, когда мы приехали, ее не тошнило, утром ее тоже не тошнило, а затошнило только после безграмотных назначений Недоборовского или вы, «врачи», не правильно интерпретируете симптоматику?
При этом к 07:49 (согласно выписке из амбулаторного журнала) ей успели уколоть серению 2 РАЗА по 0,3 мл. То есть моя кошка меньше чем за 4 ч. получила дозировку препарата 0,6 мл на меньше, чем 3 кг веса.
ВЫ ЧИТАЛИ ИНСТРУКЦИЮ, неуважаемые «врачи»?!?! ВАМ, кандидатам, докторам и лауреатам известно вообще, о дозировке данного препарата? У моей кошки была ЗНАЧИТЕЛЬНАЯ ПЕРЕДОЗИРОВКА этого препарата!
ВЫ ПЕРЕДОЗИРОВАЛИ ЛЕКАРСТВО, ПЕРЕДОЗИРОВАЛИ!!! Я требую от руководства клиники объяснений по данному факту.
Пребывая в растерянности, ужасе и страхе за родного ребенка, пытаясь понять, что произошло с моей кошкой, думая, что у нее шок, сильный стресс, я спросила, может ей нужно уколоть травматин? Я хотела хоть как – то ей помочь. В ответ Недоборовский, с присущей ему бестактностью, презрением и ненавистью в голосе сказал: «Вы что?! Как вы можете такое говорить? Это же гомеопатия!». «А что я такого сказала?», — ответила я.
Позже мы узнали, что такое состояние нашей кошки было вызвано тем, что в ИПС ей ввели анестезирующий препарат. Именно поэтому, а не от интоксикации, у нее висела голова, именно поэтому у нее был открыт рот и высунут язык, именно поэтому она на меня так реагировала – у нее было ОДУРМАНЕННОЕ состояние!
Таким образом, предложив уколоть кошке гомеопатию-травматин – я совершила какое-то преступление, а дать беззащитному животному наркоз — это нормально??? С какой целью вы это сделали? Для чего? Чтобы она, будучи в невменяемом состоянии, не смогла защититься и укусить вас?
Я попросила осмотреть кошку. Присутствовавшие Хорошунова, Аплиева, Мерзлякова и Недоборовский, недовольно переглянувшись между собой, даже не сдвинулись с места. Ни один из них! Дополнительный осмотр требует дополнительных финансовых вложений, а это в счете не выставляется, и им наплевать, в каком состоянии находится животное! Стояли с передернутыми лицами и не могли дождаться, когда надоедливые хозяева со своими вопросами отстанут от них.
Я сама пропальпировала живот. И моя Диночка узнала меня! Она почувствовала мои руки, повернулась в мою сторону и у нее появилась надежда… Надежда, что мы ее заберем… Прости меня, Дина, мне нужно было забрать тебя в этот же момент, но мой страх за тебя, неведение происходящего и теплящаяся еще надежда на помощь специалистов не позволили мне этого сделать.
В животе у Динули как будто что-то булькало и хлюпало, я еще раз настоятельно попросила Хорошунову осмотреть кошку. С нескрываемым недовольством она нехотя пощупала живот и сказала: «Живот мягкий, кал на выходе». От переживаний за свое родное существо я не поверила сама себе, и о том, что там действительно хлюпает жидкость и начинается отек внутренних органов, я узнала уже позже.
И снова «кал на выходе»! Кошка не может покакать, я сказала это еще ночью, дайте ей слабительное, выполните те процедуры, которые ей положены!
Также я передала зав.терапевтическим отделением Хорошуновой слова Недоборовского о том, что у кошки брадикардия (не побочное ли это действие от вводимых препаратов?). Я попросила снять ЭКГ, и Хорошунова сказала Недоборовскому: «сними у кошки ЭКГ». На что он ответил, что ему это не надо, и делать он ничего не будет. Моей кошке ни разу не сделали ЭКГ у вас в клинике (хотя это входит в стоимость приема). Я снова попросила дать кошке препарат от давления, который она принимает постоянно, или уколоть магнезию. Я выразила свои опасения, что у кошки в животе много жидкости. Но меня никто не слышал. Никто из 4х присутствовавших «врачей». При этом, согласно Выписке из амбулаторного журнала, полученной уже после гибели моего питомца, у нее уже в 12:59 было АД 169/89.
Я спросила, дают ли моей кошке фосфороснижающие препараты, и услышала ответ, что ЕЙ ОНИ НЕ НУЖНЫ! Я хочу знать, на основании чего ваши сотрудники пришли к такому выводу?
Почему ни один из врачей не расценил это состояние животного как требующее корректировки проводимого лечения? Ведь ухудшение состояния было ОЧЕВИДНО. Или это я расценила заторможенность своей кошки ОТ НАРКОЗА как ухудшение состояния?! Почему только нам было понятно, что нужно срочно менять лечение? Это ни что иное, как УБИЙСТВЕННОЕ РАВНОДУШИЕ ВАШИХ СОТРУДНИКОВ, БЕЗГРАМОТНОЕ ВЕДЕНИЕ БОЛЬНОГО и СОКРЫТИЕ ОТ ПАЦИЕНТА, в данном случае от хозяев животного, ИНФОРМАЦИИ О ПРОВОДИМОЙ ТЕРАПИИ! Что вы делали, БЕЗДУШНЫЕ УБИЙЦЫ???
Кроме того, я не понимала, что происходит в брюшной полости, потому что живот стал большой и там все хлюпало (это начинался отек внутренних органов), я попросила уколоть Дине магнезию. Я умоляла 4х присутствовавших «врачей» проявить участие, разобраться в ситуации и хоть как – то помочь кошке. Но на мои просьбы никто не реагировал, потому что помогать животному никто не собирался. Головы их заняты были совсем другими мыслями — скорее избавиться от непонятного больного животного и его надоедливых хозяев.
Также я сказала зав.терапевтическим отделением Хорошуновой, что у кошки от капельницы еще больше развивается анемия, и ей НЕОБХОДИМЫ соответствующие препараты. На что она ответила — поищите в аптеке эритропоэтин. Присутствовавший здесь же Недоборовский слышал это. Но уже в коридоре сказал нам, что данный препарат дорогой. «Вы знаете об этом? Зачем вам тратить на него деньги? Я его все равно вводить НЕ БУДУ! Он вашей кошке не нужен». В результате, никакого лечения от анемии нам вообще не проводили.
Если Вы не можете принять совместное решение, почему вы консилиум врачебный не соберете? Или в вашей клинике это актуально только в случае гибели животного?
Фельдшер Мерзлякова сказала, что кошка ничего не ела из той еды, которую они ей предлагали, поэтому нужно купить ей паштет. И эта же Мерзлякова унесла в своих руках мое сокровище.
Это был последний раз, когда я видела ее живой, мою доченьку, мою Диночку. Последний.
Присутствовавшие врачи дружно сказали, что сейчас они кошке будут капать 4% раствор КCL. Тот факт, что данный препарат может вызвать остановку сердца, их не волновал. Я сказала, что я против. «Вы не знаете уровень калия в крови, как вы можете его назначать, тем более, что со слов Недоборовского, у кошки брадикардия?» В итоге, мы убедили Недоборовского взять кровь у кошки и отвезли анализ на электролиты в другую клинику, поскольку в вашей клинике такой анализ не делают.
Через 1 ч. 20 мин., с готовым результатом анализа, мы были в Центре. «Врача» Недоборовского не пришлось долго искать и отвлекать от дела, поскольку он находился в коридоре и был занят более интересными вещами, чем наблюдение за «15 тяжело больными животными».
Показав «доктору» результат анализа, мы ждали его интерпретации, а также хоть какие-то комментарии о состоянии животного, основываясь на полученном результате. Но «врач», посмотрев анализ, начал «мычать» и грызть заусенцы на своих пальцах. Я спросила, что значат данные показатели, и Недоборовский ответил, что нам это знать не надо, это информация для врачей. Никакого ответа мы не добились, а по выражению лица «доктора» было видно, что он совершенно не понимает, что значат данные показатели, как их расшифровать и что вообще нужно делать.
Между тем, он пообещал, что после того, как мы уедем, он «попробует разобраться» в полученных результатах, а самое главное, ОТКОРРЕКТИРУЕТ ЛЕЧЕНИЕ.
Перед тем, как уйти, я снова высказала свои опасения по поводу отека внутренних органов и попросила ввести кошке магнезию или хотя бы дать препарат от давления, который она принимала вне клиники. Но услышала очередной отказ. Однако, надежда на изменение схемы лечения еще жила у меня, также как и Диночка, которая ждала помощи. Но ожидания были напрасны.
В 19:28 я позвонила в клинику, чтобы узнать у «врача» о состоянии моей Диночки. Но Недоборовский к телефону не подошел, так как сказали, что он занят с тяжело больным животным. Сказали, что он перезвонит, когда освободится. Разговор вела фельдшер Мерзлякова. Она сказала, что покормила кошку паштетом, который мы купили, из шприца, насильно запихивая его Дине. Я спросила, зачем вы ЭТО СДЕЛАЛИ? На что получила ответ: «Ну как же, она же ничего не ела, а кошкам нельзя голодать».
Нельзя голодать? А для чего она находится под капельницей? О том, что поступление питательных веществ ДОЛЖНО осуществляться ПАРЕНТЕРАЛЬНО вы не думали или не знали? Зачем вы так издевались над моей кошкой? Какая необходимость была кормить ее из шприца???
Я спросила, сделал ли Недоборовский какие-либо изменения в назначениях после полученных анализов. А также, как себя чувствует моя кошка, перестала ли висеть у нее голова и также ли высунут язык. На что Мерзлякова ответила мне, что она не знает, висит у нее голова или нет, потому что кошка лежит, а язык у нее высунут; никаких изменений в назначениях Недоборовский не делал. «Как это не делал? А для чего мы анализ сдавали? Вы что, не видите, что кошке хуже от ваших назначений? Вы дали ей препарат от давления? Чего вы ждете?», — уже кричала я. Я снова попросила пригласить к телефону Недоборовского, но услышала отказ. На том конце провода трубку положили.
В 19:33 я снова позвонила в клинику, но администратор в регистратуре, спросив мою фамилию, а также имя моего питомца, отказалась соединять нас со стационаром.
В 19:43 я еще раз позвонила в клинику. Попросила «врача» Недоборовского. Но он снова не подошел к телефону, мотивируя это тем, что он занят разговором с посетителями. Мне снова пообещали, что он перезвонит. Разговаривать о состоянии здоровья кошки пришлось опять с фельдшером Мерзляковой. Я еще раз спросила, как состояние моей кошки. В ответ я услышала фразы из учебника о симптомах поставленного Хорошуновой диагноза, но только эта ТЕОРИЯ никакого отношения к состоянию моего животного НЕ ИМЕЛА!
В трубку я кричала и требовала дать моей кошке препарат от давления, на что услышала ответ, что АД у нее на верхней границы нормы и от давления ей сейчас ничего давать не будут. «ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ? ИЗМЕНИТЕ ЛЕЧЕНИЕ! ПОЧЕМУ ВЫ ПРОДОЛЖАЕТЕ ЛЕЧЕНИЕ ПРИ ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ ДИНАМИКЕ? ВЫ ЧТО, НЕ ВИДИТЕ, ЧТО ЕЙ ХУЖЕ?! Значит лечение необходимо менять! Вносить изменения в лечение! Чего вы ждете? Когда вы собираетесь давать препарат от повышенного АД?» – кричала я в трубку. «КОГДА ОНО БУДЕТ НА 1 ЕДИНИЦУ БОЛЬШЕ. СЕЙЧАС ОНО У НЕЕ 169, А КОГДА БУДЕТ 170, ТОГДА МОЖЕТ И ДАДИМ», — спокойно ответила Мерзлякова, и снова продолжила зачитывать мне учебник в надежде найти у животного симптомы придуманного ими диагноза.
«Может и дадим??? ПЕРЕСТАНЬТЕ МНЕ РАССКАЗЫВАТЬ ТЕОРИЮ!!! Вы что не знаете, что препарат не сразу действует, нужно время, что вы издеваетесь над животным! Позовите Недоборовского, я хочу с ним поговорить!». «Когда освободиться, он вам перезвонит», — услышала я в ответ. И на том конце снова бросили трубку.
Наивно полагая, что Недоборовский вникает в свою работу и занимается лечением, на самом деле, получив в 15 часов дня результаты анализа на электролиты, до 21 часа он НИ РАЗУ НЕ ПОДОШЕЛ к больному животному. Поэтому и разговаривать ему с нами было не о чем. Ваш «мальчик» не мог дождаться окончания рабочей смены.
В 20:47 я снова позвонила в клинику и попросила администратора позвать к телефону Недоборовского. Но трубку вновь взяла Мерзлякова, я еще раз попросила пригласить к телефону врача ОРИТ, я хотела поговорить с ним лично и узнать, почему он не проводит мониторинг состояния животного и не сделал изменений в лечении после полученных результатов анализа, почему до сих пор не дал препарат от давления. Мерзлякова мне отказала, пообещав, что он нам перезвонит и сказала, что кошке НЕ НУЖНЫ ГИПОТЕНЗИВНЫЕ ПРЕПАРАТЫ и снова продолжила читать учебник мне в трубку. Ни на один из вопросов о состоянии Дины Мерзлякова не смогла ответить по существу. Я поняла, что от фельдшера мне ничего не добиться и требовала «врача» Недоборовского. «Когда же он нам перезвонит?! Его рабочий день уже заканчивается!», — сказала я.
Естественно, он так и не соизволил ни подойти к телефону, ни перезвонить. Он не удосужился рассказать нам о состоянии кошки, он игнорировал и нас, и наше животное, он уклонился от «неудобного» для него разговора. Мы не смогли получить ответы НИ НА ОДИН ИЗ СВОИХ ВОПРОСОВ, в том числе почему не проведена корректировка лечения, почему животному до сих пор не дали препарат от давления, что и в каком объеме ей продолжают капать?
Вам, глубоко неуважаемый нами Недоборовский, НЕЧЕГО было нам сказать!
О том, что АД у моей кошки было именно таким, как сказала Мерзлякова, я должна поверить ей на слово, поскольку в выписке из амбулаторного журнала, полученной после гибели моего питомца, данная информация отсутствует. Как и отсутствует там результаты МОНИТОРИНГА ЖИВОТНОГО ВРАЧАМИ ОРИТ: Недоборовский провел осмотр только один раз, в 12:59, и то только тогда, когда мы попросили вынести на общение нашу Диночку. Ни при приеме пациентов утром, ни при пересдаче своей смены вечером нет записей осмотра животного. И судя по выписке, следующий прием провела Мерзлякова только в 00:03 и мониторила нашу Дину «в тяжелом состоянии», а фельдшер Малахова провела прием нашего питомца в 01:39 и описала состояние как критическое с дополнительным уточнением — с 21.00?!?!?!
Я ТРЕБУЮ ОТВЕТА, кто, как и когда осматривал, принимал решение о назначениях, следил за их выполнениями и за динамикой состояния нашего животного? Почему в выписке, подписанной Недоборовским, отсутствует информация о динамике состояния нашей кошки?
ОТВЕТЬТЕ МНЕ, почему моему животному не проводился НЕПРЕРЫВНЫЙ КОНТРОЛЬ СОСТОЯНИЯ в стационаре?!
В 22:49 я снова позвонила в клинику, но, услышав мою фамилию, трубку бросили.
В 22:51 я набрала телефонный номер клиники снова. У фельдшера Малаховой я спросила о состоянии нашей Дины. Она сухо сказала: «Аааа, Дина…Значит так, вашей кошке стало хуже, у нее ухудшилось дыхание, ей подключили кислород». «Как это стало хуже, почему? — спросила я, — ей хуже от проводимого лечения! ОТМЕНИТЕ КАПЕЛЬНИЦУ, прекратите капать, у нее же НАЧИНАЕТСЯ ОТЕК ЛЕГКИХ, уколите ей дексаметазон, магнезию, фуросемид!!! Почему вы БЕЗДЕЙСТВУЕТЕ???». «Капельницу мы сделали медленнее, моча еще отходит», — услышала я в ответ. Как это??? Что значит эта фраза – «МОЧА ЕЩЕ ОТХОДИТ», неуважаемые доктора и кандидаты наук??? Я ТРЕБУЮ ЭТО ОБЪЯСНИТЬ! Что имела ввиду ваш фельдшер, говоря данную фразу?!?! Чему она так удивлялась? Вы снова ждали подтверждения придуманного вами диагноза, а его не получилось?
При постоянной отрицательной динамике на проводимое лечение, кошке НИКАКОЙ ПОМОЩИ оказано НЕ БЫЛО! Конечно, о какой помощи может идти речь, если характеризуя состояние животного, вы говорите: «ЕЩЕ», и ждете, не дождетесь, когда же этот нормальный физиологический процесс прекратится!
В выписке из амбулаторного журнала указано, что в 21:50 у кошки ухудшилось дыхание, при этом частота дыхания – 26, т.е. в пределах физиологической нормы. Я ТРЕБУЮ ОБЪЯСНИТЬ, что значит ухудшилось дыхание и как это проявлялось?
Кроме того, я опять спросила, давали ли моему животному препарат от давления, и услышала ответ, что от давления ей так и ничего не дали и давать не собираются!
Подключив кошке кислород, но не повлияв НА ПРИЧИНУ ОТЕКА ВНУТРЕННИХ ОРГАНОВ, вы медленно убивали моего питомца! Вы не предприняли никаких мер для ИСПРАВЛЕНИЯ СВОИХ ЖЕ РОКОВЫХ ОШИБОК, а продолжали и продолжали их совершать, вводя ненужные ХОЛОДНЫЕ растворы!
После разговора с Малаховой, мы сразу же поехали за Диной с полной решимостью забрать ее и отвезти в другую клинику.
Около 24 часов 24.08.2016 г. мы были в Центре. Дежурный «врач» Костенецкий по нашей просьбе пригласил сотрудника из стационара.
К нам вышла фельдшер Малахова, которая была очень удивлена нашему приезду. «Что вы от меня хотите? Я там вашу кошку спасаю! У нее произошла остановка сердца и дыхания, но сейчас мы его уже запустили, у нее уже начала дергаться лапка, она скоро придет в себя», — сказала нам Малахова. Услышав этот ужас я поняла, что Дину я сейчас забрать не смогу. «Остановка сердца? Как это??? Почему??? Так она что, в коме? Остановите капельницу, перестаньте ее капать! Вы ей от давления дали лекарство? У нее отек мозга и отек легких, уколите ей магнезию, дексаметазон, фуросемид!», — умоляла я фельдшера. «Нет, она еще не в коме. У нее же уже лапка дергаться начала, поэтому она не в коме. Мы не знаем, есть ли у нее отек мозга или других органов, потому что мы не знаем, как это распознать. Нужно МРТ, но у нас его нет, без МРТ это узнать невозможно. Ни дексаметазона, ни магнезии, ни фуросемида у нас тоже нет, поэтому мы ей их уколоть не можем! Капельницу мы ей уже отключили. От давления не давали. Да, и у нее температура упала, мы ее обложили грелками, должна подняться», — услышала я в ответ. «Да у вас же очень холодно в клинике, кондиционеры на 16 градусов работают и дуют со всех сторон. Какой температуры вы ей вводите растворы? Вы же ее искусственно охладили! А что, по симптоматике определить отек мозга и внутренних органов вы не можете? Нужно только МРТ? Что за бред?! Вы же врач!», — сказала я (я думала, что в реанимации работают ТОЛЬКО ВРАЧИ). Со словами, что ей надо «спасать» нашу кошку, фельдшер Малахова вернулась в стационар.
Согласно выписке из амбулаторного журнала, уже в 12:59 у кошки температура была 38,0 С°. ВЫ ухудшали состояние животного, капая ей растворы комнатной температуры. Только вы не учли, что температура у вас в помещении 16,0 С°, вводимые ХОЛОДНЫЕ растворы ПЕРЕОХЛАДИЛИ ЖИВОТНОЕ!
ПОЧЕМУ РЕАНИМАЦИОННЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ МОЕМУ ЖИВОТНОМУ ПРОВОДИЛА ФЕЛЬДШЕР?!?!?! Фельдшер – человек, не имеющий ни должного образования, ни квалификации, не обладающий необходимыми знаниями и умениями? Она училась и тренировалась на моей кошке??? В функциональные обязанности фельдшера входит «спасение» жизни пациентов, а также принятие решений о необходимости введения тех или иных лекарственных препаратов??? Это самый квалифицированный сотрудник в вашей клинике? Или у вас фельдшер приравнивается к ВРАЧУ-РЕАНИМАТОЛОГУ??? Стоимость услуги, оказанной фельдшером, в вашей клинике приравнивается к стоимости той же услуги, оказанной врачом?
Почему подёргивание лапки вашим фельдшером было расценено не как судороги, а как тот факт, что кошка приходит в сознание? Я хочу знать, КАК ДОЛГО моя Дина была без сознания?
Почему в выписке из амбулаторного журнала НИГДЕ НЕ УКАЗАНО когда именно кошка потеряла сознание? В КАКОЕ ВРЕМЯ ЭТО ПРОИЗОШЛО? Почему не указано, во сколько ей отключили ИПС?! Руководство клиники, ответьте мне!
Мы остались сидеть в холле клиники. Я просила Бога дать разума врачам, в руках которых находилась жизнь моего ребенка, моей Дины. Я молилась, молилась и просила помочь моей Диночке. И Дина старалась, боролась изо всех сих… Но противостоять некомпетентности, безграмотности, преднамеренным убивающим действиям и равнодушию людей, называющих себя «ветеринарами», она не смогла…
В клинике было страшно холодно, холодно до такой степени, что мы выходили греться на улицу. Я попросила выключить кондиционеры. Помимо леденящего холода, в клинике было ужасно грязно, на кафеле в холле от кабинета к кабинету те же капли крови, которые мы видели еще сутки назад. За это время полы в клинике ни разу не мыли! По стенам в коридоре и в кабинетах приема прыгали блохи, в холле громко орал телевизор с непристойно развлекательными программами.
Так мы просидели около двух часов, пока к нам не подошел дежуривший Костенецкий и не сказал: «А что вы здесь сидите? Уходите отсюда, посетителей нет, мне надо клинику закрывать». Я ответила, что «в ОРИТ моя кошка, ваш сотрудник сказала, что у нее была остановка дыхания и сердца. Кроме того, она не знает как распознать отек внутренних органов у животного. Я хочу посидеть в клинике, кошке нужна помощь!». И Костенецкий ответил мне: «Так вам повезло, там сегодня целых 2 фельдшера работают! Уходите из клиники, сидеть здесь не положено, не с милицией же мне вас выгонять».
Я попросила Костенецкого тоже сходить в ОРИТ, чтобы он КАК ВРАЧ подсказал фельдшерам и оказал помощь моей кошке. А также выразила свой страх относительно ухудшения состояния кошки от проводимых процедур в клинике, и сказала, что днем, когда мы были на свидании, у нее висела голова и язык, текли слюни. Ни в ночь поступления, ни утром, ни тем более раньше у кошки никогда такого не было. Почему это? Что с ней такое? На что Констенецкий ответил мне: «Так это же от НАРКОЗА! Ей же в стационаре наркоз дали». «Как от наркоза?! Какой наркоз?! Зачем он ей нужен?! Для чего ее ввели в это состояние?! Почему нам об этом сразу не сказали?! Почему не спросили нашего согласия на наркоз?!», — я была в ужасе. И Костенецкий понял, что случайно проговорился! «Ну, наркоз… ну это в стационаре… ну надо было…так положено… И вообще, я же там не работаю, если вы хотите, чтобы я пошел помогать вашей кошке, уходите из клиники. Но вы должны знать, что врачи не Боги. Посетителей нет, я закрою клинику и пойду в стационар. Вы же сами не даете оказать помощь своей кошке, когда здесь находитесь! Уходите из клиники, вам здесь делать нечего, мне вас силой выставлять?», — сказал Костенецкий. «Богом быть не надо, надо быть профессионалом», — ответила я на это непонятное высказывание Костенецкого. «Мы очень грамотные, мы же сами учим многих ветеринаров», — услышала я в ответ.
Я спросила, можно мне хотя бы побыть во дворе клиники, если из самого здания вы меня выгоняете, но Костенецкий ответил мне, что калитку он закроет с улицы и если я, опять же, хочу, чтобы он пошел в стационар помогать фельдшерам и моей кошке в том числе, то мне надо уехать.
Нас снова выставили из клиники, мы снова услышали, что здесь работают «самые умные врачи», и снова о том, что животному не оказывается должная помощь по нашей вине, а не по вине сотрудников клиники!
В течение получаса мы ждали такси, и стояли во дворе клиники, потому что из самой клиники нас уже прогнали. Постоянно мигающая новогодняя гирлянда и ритмично сменяющиеся рекламные плакаты с фотографией семьи директора клиники на «кирпичном» фасаде непрерывно зазывали к себе новых посетителей-пострадавших.
Я молилась за свою доченьку, за свою Диночку, а Динуля боролась за свою жизнь, в то время как сотрудники клиники ее этой жизни всеми силами лишали…
В 02:19 мы сели в такси и уехали.
Прости меня, Дина, что я снова оставила тебя там одну, прости, что уехала, я знала, что нужно было быть рядом с тобой, если не в стационаре, то хотя бы просто рядом…
В 06:52 я позвонила в клинику узнать о состоянии моей кошки. Трубку взял Костенецкий, который сказал: «Со стационаром я вас сейчас соединить не могу, там кошка тяжелая, фельдшеры заняты. Вам перезвонят». Я спросила: «Это моя кошка? Они с ней заняты, да? А вы поднимались в стационар, как обещали?» «Я не работаю в стационаре, я туда не поднимался, там работают фельдшеры. Вам перезвонят», — сказал Костенецкий и положил трубку.
Я была уверена, что в ОРИТ продолжают «спасать» мою кошку, молилась за нее и ждала звонка из стационара.
В 07:47 мне перезвонила фельдшер Малахова. «В 02:30 ваше животное погибло. Все вопросы задавайте вашему врачу Недоборовскому, сегодня после 10.00. Он ваш врач, мы фельдшеры, к нам вопросов нет», — сухо сказала она… «Погибла…Как только мы уехали…Недоборовский?!… Какие вопросы?… Я вчера весь вечер не могла до него дозвониться. Он не подходил к телефону и не перезвонил. О чем мне с ним сейчас разговаривать, вчера надо было», — ответила я. «Нет, вы уже давно уехали», — сказала Малахова. «Нет, мы только в 02:19 выехали из клиники», — ответила я.
Мы были всего 10 минут в пути, даже из Ростова еще не выехали, неужели Костенецкий, зная это, не мог позвонить нам, вернуть нас сразу?! Неужели нам нельзя было сообщить о гибели животного, чтобы мы ее сразу забрали? Почему?! Почему мне сообщили об этом только когда я сама позвонила, и то не сразу?! Почему даже в этом вы проявляете такое отношение к животным и их хозяевам?!
В 10:05 мы приехали в клинику. При входе нам встретилась Хорошунова, которая с порога сказала: «Оплатите деньги в кассу, у вас долг 869 рублей. Потом вам вынесут ваше животное».
Заплатив указанную сумму в кассу, а также получив итоговый чек, мы остались ждать.
Из итогового чека я увидела, что за 16 часов 30 минут нахождения под капельницей, моей кошке, весом меньше 3 кг, ВВЕЛИ 369,02 МЛ различных растворов! НА МЕНЬШЕ ЧЕМ 3 КГ ВЕСА!!! МОЮ КОШКУ ЗАЛИЛИ!
Из стационара молча вышел Недоборовский с коробкой в руках. Мы растерянно стояли у окна администратора, и никто из встретивших и узнавших нас врачей, фельдшеров, администраторов не сказал, что нам дальше делать. Я самостоятельно должна была понять, что в коробке именно мой ребенок, и расшифровать взгляд Недоборовского как «следуйте за мной». Он не удосужился даже пригласить нас. Подождав некоторое время, как оказалось, в кабинете УЗИ, Недоборовский, не дождавшись нас, все-таки соизволил выйти в коридор, где мы продолжали ждать когда же нам отдадут нашу кошку, и сказал: «пройдемте».
После этих слов мы пошли в кабинет УЗИ. Недоборовский сказал нам тихим голосом: «Садитесь. Давайте поговорим».
Это звучало как издевательство, вместо того, чтобы разговаривать, когда мы этого так просили, он решил поговорить сейчас, о чем? Вы в своем уме?!
«Садитесь?! Чего мы будем садиться? Поговорим?! О чем? О чем мне СЕЙЧАС с вами разговаривать? Я вчера не могла до вас дозвониться весь вечер, вы не хотели разговаривать с нами ни днем, ни вечером! А сейчас, когда вы уже УБИЛИ моего питомца, вы предлагаете «поговорить»? О чем мне сейчас с вами разговаривать? Почему вы вчера не перезвонили?». В ответ я услышала традиционное «мычание» от Недоборовского. «Она погибла от отека внутренних органов! Может ей надо было уколоть дексаметазон, фуросемид, магнезию! У нее ж давление было, ей от давления надо было дать лекарство!», — сказала я. «МОЖЕТ И НАДО БЫЛО, И ДЕКСАМЕТАЗОН, И МАГНЕЗИЮ, И ФУРОСЕМИД, И ОТ ДАВЛЕНИЯ. НАВЕРНОЕ, НАДО БЫЛО», — услышала я в ответ.
Так же он сказал, что если у нас есть претензии в его адрес, то «напишите жалобу на имя директора. Не пишите ничего в Интеренете. Не надо. Только директору». «Не писать ничего в Интернете о гибели моего питомца в вашей клинике? С чего это? Почему вы уговариваете меня этого не делать?! — ответила я, — Каким тоном вы вчера с нами разговаривали? Вы хотя бы к возрасту уважение имели! Я старше вас! Вы орали на нас. Это я вчера боялась вам хоть что-то ответить, потому что в ваших руках была жизнь моего животного. У вас, видите ли, терпение не хватало! Вас это бесило! Почему вы вчера не перезвонили?! ПОЧЕМУ?!?!?! А сейчас Я вам скажу, что ВЫ ХАМ!» В ответ Недоборовкий сказал мне, что: «За такие слова и в тюрьму можно сесть». И еще, он очень просил не кричать в холле клинике, где сидели немногочисленные посетители, потому что пытался, как и все сотрудники этой организации, скрыть ПРАВДУ от людей!
Таким образом, убитая горем, держа в руках свою погибшую в результате ЖЕСТОКОГО ОБРАЩЕНИЯ С ЖИВОТНЫМ, ПРЕСТУПНОЙ ХАЛАТНОСТИ И БЕЗГРАМОТНОСТИ горе-ветеринаров и «фельдшеров-реаниматологов» любимицу, я же еще и услышала угрозы в свой адрес! ВЫ УБИЛИ МОЕГО ПИТОМЦА, и мне же угрожаете тюрьмой?! Так вот это ВАМ САМОЕ МЕСТО В ТЮРЬМЕ!!!
В машине, по пути домой, я почувствовала и услышала, что в животе у Дины все хлюпает и клокочет, еще больше, чем когда я жаловалась на это Хорошуновой накануне, 24.08.2016 г. Кошка была ПОЛНОСТЬЮ ЗАЛИТА вашими растворами!
Я требую ответа от руководства клиники по данному факту.
Открыв дома коробку, где лежала моя кошка, на меня выпрыгнула БЛОХА. Чистая домашняя кошка с анемией лежала у вас в стационаре, не получала никакой квалифицированной и необходимой ей помощи, так ее еще и БЛОХИ КУСАЛИ, высасывали у нее кровь. Мы доверили вам своего члена семьи, а в итоге у вас в стационаре она лежала беззащитная, без родных людей, искусанная блохами! ВЫ ЕЕ УБИЛИ!
Из Выписки из амбулаторного журнала и Итогового чека четко видно, что состояние моего животного в вашей клинике было: СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ (при поступлении) – ТЯЖЕЛОЕ — КРИТИЧЕСКОЕ – РЕАНИМАЦИЯ. В то время как в ответе Саламатина написано, что за 24.08.2016 г. в течение дня состояние животного без положительной динамики. Да, оно действительно без положительной динамики, а С ЯВНОЙ ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ!!!
Таким образом, от проводимых вами действий, за 22 часа 30 минут нахождения в вашей клинике (из них только 19ч.30мин в стационаре) состояние животного ПОСТОЯННО ПЛАНОМЕРНО УХУДШАЛОСЬ, но ваши «врачи» НЕ ОБРАЩАЛИ НА ЭТО НИКАКОГО ВНИМАНИЯ, НЕ ОСУЩЕСТВЛЯЛИ МОНИТОРИНГ И НЕ МЕНЯЛИ НАЗНАЧЕНИЙ!
Ставя диагноз заболевание почек, животному, на вес меньше 3 кг, за 16ч.30мин. было введено внутривенно 369,02 мл. различных растворов! Кто рассчитал объем вводимой жидкости, скорость ее введения, целесообразность и состав вводимых растворов? Кто обязан был следить за реакцией организма на вводимые жидкости? Почему капельницу отключили только после остановки сердца и дыхания (со слов фельдшера Малаховой), почему своими действия вы вначале ДОВЕЛИ ЖИВОТНОЕ ДО ТАКОГО СОСТОЯНИЯ, и только потом отключили ИПС? Почему в выписке из амбулаторного журнала НИГДЕ не указано время, когда животному отключили капельницу? Почему никто не сделал этого раньше, не увидел, что животному хуже, и только я кричала в трубку Мерзляковой: «отключите капельницу!». Где были глаза ваших сотрудников? Где вообще были ваши сотрудники?
У животного была ОБЪЕМНАЯ ПЕРЕГРУЗКА ЖИДКОСТЯМИ, которая привела к отеку внутренних органов, сердечно-сосудистой и дыхательной недостаточностям и, как следствие, к гибели животного. Я ТРЕБУЮ ОТВЕТИТЬ, кто персонально несет ответственность за проведённую терапию? Почему руководство клиники допускает к работе ветеринарный персонал, в действиях которого квалифицируется преступная безграмотность и преступная халатность?
Почему, отдавая в ветеринарную клинику мою кошку, я мыслила там встретить профессионалов, а по факту ваши сотрудники, я не могу назвать их ни врачами, ни фельдшерами, имеют знаний не больше владельца животного, а подчас и меньше?! Дипломы заочные о высшем или среднем ветеринарном образовании купить можно, только знаний в голове у вас от этого не прибавилось!
В выписке из амбулаторного журнала указано, что в 12:59 у животного температура 38°С, слизистые гиперемированы, АД 169/89, П 143, частота дыхания 28, признаки дегидратации (около 10%), незначительная одышка периодами, гиповолемия, метаболический ацидоз.
По каким клиническим проявлениям определена степень дегидратации, метаболический ацидоз, гиповолемия? Не понятно, какого характера была одышка, какова частота «периодов», каковы ее причины и какие меры были предприняты для купирования этого симптома? Почему при таком уровне АД и ставя диагноз заболевание почек, сотрудники отказывают в даче кошке гипотензивных средств? Почему в выписке из амбулаторного журнала не отражено изменение АД в течение суток?
В то время как мы УМОЛЯЛИ дать животному препарат от повышенного АД, а ваши же «врачи» отказывали нам в этом, в ответе Саламатин причиной смерти называет «классический порочный круг, вызванный артериальной гипертензией».
Таким образом, Саламатин своей отпиской сам подтвердил ПРЕСТУПНУЮ ХАЛАТНОСТЬ, БЕЗГРАМОТНОСТЬ И ПРЕСТУПНОЕ БЕЗДЕЙСТВИЕ ваших сотрудников. Моей кошке не то что НИ РАЗУ НЕ ДАЛИ ГИПОТЕНЗИВНЫЕ ПРЕПАРАТЫ, а ОТКАЗАЛИСЬ ИХ ДАВАТЬ ВООБЩЕ!!! Я требую дать объяснения по данному факту.
Почему при понижающейся температуре тела не проводился постоянный контроль и мониторинг данного показателя? Почему в следующий раз мое животное «заслужило внимание» ваших сотрудников только в 21:50, когда у нее «ухудшилось дыхание»? Почему АД и температуру тела ей повторно измерили только спустя 9 ЧАСОВ?! Почему не была устранена ПРИЧИНА понижения температуры тела? Почему животному за все время нахождения в вашей клинике НИ РАЗУ НЕ БЫЛА ПРОВЕДЕНА АСКУЛЬТАЦИЯ?! Почему НИ РАЗУ НЕ БЫЛА СДЕЛАНА ЭКГ?! Почему при выставляемом вами диагнозе НИ РАЗУ НЕ СДЕЛАН АНАЛИЗ МОЧИ?! Почему не назначены фосфороснижающие препараты?! Почему никем из врачей не было назначено дополнительное исследование – рентгенография, УЗИ внутренних органов, ни при поступлении, ни во время нахождения в стационаре, и даже тогда, когда мы пожаловались на излишнюю жидкость, «БУЛЬКАНЬЕ» В ЖИВОТЕ У ЖИВОТНОГО?! Почему «врачом» Недоборовским не был использован и интерпретирован анализ газов и электролитов крови и не была проведена корректировка проводимого «лечения»?! Почему ДАЖЕ НЕ ПЫТАЛИСЬ ПРОВОДИТЬ симптоматическую терапию?
С какой целью, без ведома хозяев, животному, которому в диагнозе вы пишите болезнь почек, дали наркоз? Почему о данном факте нам не сообщили? Для чего ее ввели в такое состояние? Какая целесообразность введения данного препарата? Чтобы кошка лежала обездвиженная и не привлекала к себе беспокойным поведением внимание ваших сотрудников и не отвлекала их от «более важной работы»?!
В выписке из амбулаторного журнала указано, что в 21:50 у животного ухудшилось дыхание, АД 155/89, частота дыхания – 26, – оксигенотерапия, темп. 37, пульс 156.
Почему в следующий раз (с 12:59) к моему животному ваш сотрудник соизволил подойти только 21:50, когда у кошки отмечено ухудшение дыхания? При этом ЧДД – 26, т.е. в пределах физиологической нормы, а температура — 37°С не расценивается вашим сотрудником как гипотермия и ПРЕДПОСЫЛКА остановки сердца и дыхания? Почему ваши сотрудники не обратили внимание на постоянное понижение температуры тела и учащение ЧСС и назначили ТОЛЬКО оксигенотерапию? Почему не сделали ЭКГ, рентген и УЗИ? Я ТРЕБУЮ ОБЪЯСНИТЬ, что значит «ухудшилось дыхание», как это проявлялось? Каким образом проводилась оксигенотерапия? Какая была интенсивность подачи кислорода в минуту? Какая была концентрация подаваемого кислорода? Почему ваши сотрудники не пытались найти ПРИЧИНУ ухудшения дыхания, понижения температуры тела и учащения сердцебиения и не предприняли никаких мер для устранения этой причины?!
Анализ проводимого «лечения», а точнее его отсутствия, показывает, что животному становилось все хуже и хуже, при этом кошке продолжают внутривенное введение ХОЛОДНОЙ жидкости, что явно является избыточным, клинически не распознается сотрудниками и в 23:30 приводит к остановке дыхания и сердцебиения.
А дальше начались «героические» действия ваших сотрудников. С 23:30 до 02:30 – в течение 3х часов! ДВА ФЕЛЬДШЕРА, одновременно убивая животное, ПРОВОДИЛИ «РЕАНИМАЦИОННЫЕ» МЕРОПРИЯТИЯ.
Что у животного остановилось первым – дыхание или сердцебиение? Или вы в 23:30 только заметили, что все остановилось, и не знаете, что же было первым В КАЖДОМ ИЗ ВОСЬМИ СЛУЧАЕВ?
Неужели вы не понимали, что сердце не является причиной его остановки?! Что проводя агрессивное восполнение объема жидкости, вы ЗАЛИЛИ организм РАСТВОРАМИ, к тому же ХОЛОДНЫМИ (температура 16°С)!!! Что привело к отеку мозга и отеку легких и явилось причиной остановки ЗДОРОВОГО СЕРДЦА! Почему не были предприняты экстренные меры для устранения ПРИЧИНЫ, ВЫЗВАВШЕЙ ОСТАНОВЕКУ СЕРДЦА?! Вы 8 РАЗ укололи АДРЕНАЛИН и 3 РАЗА АТРОПИН!!! Сердце у животного не выдержало только на 8 раз ваших издевательств!
Где диагностика и корректировка факторов, приведших к остановке дыхательной и сердечной функций? Какая была температура тела, АД, ЧДД, ЧСС и ритм ПЕРЕД ОСТАНОВКОЙ СЕРДЦА?! Где мониторинг пациента в период с момента ухудшения дыхания до остановки сердца и дыхания (с 21:50 до 23:30)?! Где контроль организма после первого восстановления дыхания и сердцебиения?! Где контроль ЭКГ, мониторинг артериального давления, пульса?!
В 00.10 у животного восстановилось самостоятельное дыхание, а ДАВЛЕНИЕ 206/110, ПУЛЬС 191, ТЕМП. 34.1!!! Почему моему животному не дали осмодиуретики и гипотензивные препараты?! Как и каким образом проводилось элементарное, но жизненно важное, согревание животного? Об этом в выписке не сказано ни слова. Почему не были предприняты необходимые меры для спасения жизни моей кошки? Почему вы ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛИ, кроме бездумного, тупого, многократного введения адреналина и атропина? Чего вы ждали, что кошка сама придет в себя?
Почему «фельдшера – реаниматологи» использовали именно препарат атропин?! В каком объеме, каким образом и в какой последовательности вводились препараты адреналин (8 раз) и атропин (3 раза) моему животному? Почему в выписке из амбулаторного журнала данная информация отсутствует?
Согласно выписке из амбулаторного журнала, кошку только 2 раза подключали к аппарату ИВЛ. Почему? Какой был режим ИВЛ? Какая была частота дыхательных циклов и дыхательный объем? Какое было содержание подаваемого животному кислорода?
Почему вашими «фельдшерами» не было предпринято НИКАКИХ МЕР для поддержания организма ПОСЛЕ восстановления функций дыхания и сердца? Потому что они этого не знали и не могли знать, не так ли?! Ведь они же НЕ ВРАЧИ — РЕАНИМАТОЛОГИ!!! Тогда почему, неуважаемое мной руководство клиники, вы допускаете к работе в реанимацию неподготовленный, неквалифицированный, безграмотный персонал?! Ответьте мне!
Почему животному после восстановления дыхания и сердцебиения не проводился постоянный ЭКГ контроль, контроль АД, ЧДД, ЧСС и ритма? Где неврологическая оценка состояния? Контроль температуры тела? Где контроль и диагностика факторов, приведших к остановке дыхательной и сердечной деятельности? Где дальнейший контроль за пациентом после восстановления дыхательной и сердечной функции? Почему животному в постреанимационный период, за 1ч. 36 мин. до второй остановки сердца, не проводилось НИКАКАЯ ТЕРАПИЯ?!
Согласно выписке из амбулаторного журнала, у животного:
— в 01:15 АД 120/79, пульс 204, температура 35.7°С,
— в 02:07 АД 155/87, пульс 204, темп. 36.7°С.
Как ДО остановки сердца, так и ВО ВРЕМЯ «реанимационных действий» у животного отмечается ТАХИКАРДИЯ. Почему вашими сотрудниками не было предпринято никаких мер для купирования этого симптома? Почему в выписке из амбулаторного журнала не отражен мониторинг пациента за все время «реанимационных мероприятий»? С какой целью был введен препарат атропин еще 2 раза?
КАКОВА ПРИЧИНА СМЕРТИ НАШЕГО ПИТОМЦА?
И наконец, почему ответ Саламатина не соответствует выписке из амбулаторного журнала? У него плохо с математикой или со зрением?!
Из выписки из амбулаторного журнала и итогового чека видно, что было израсходовано 9 шприцов разного объема, из них только два – в период реанимационных мероприятий, остальные — семь с 03:00ч. до 23:30ч. 24.08.2016 г. Анализ вводимых моему животному препаратов показывает, что было сделано 3 внутримышечные/подкожные инъекции. Вопрос: что было введено моему животному из остальных 4 шприцов, в том числе одного 50 мл? Почему моей кошке 8 раз кололи адреналин и 3 раза атропин из одного и того же шприца?
Вы УБИЛИ моего питомца за 22 часа 30 минут.
Ни один из сотрудников вашей клиники, которых мы встречали на своем пути, не имеет даже ничтожно малого душевного, интеллектуального и профессионального порыва помощи животному. У них в глазах только деньги, холодный расчет, брезгливость и ненависть как к хозяевам, так и к их питомцам. В их действиях – УБИЙСТВЕННОЕ РАВНОДУШИЕ И ПРЕСТУПНАЯ ХАЛАТНОСТЬ.
В каждой минуте нахождения моей кошки в клинике прослеживаются ваши ОШИБКИ. Вы, неучи, с незаконченным или законченным, высшем или среднем, заочным, в большинстве своем, образованием, ставили опыт над живым животным! Тупо вводили 8 раз адреналин и 3 раза атропин в течение 3х часов!!! Вы, доктора, кандидаты, лауреаты, с многочисленными сертификатами и грамотами можете хоть все стены увешать вашими дипломами, только смысл от этого не поменяется.
Вы совершили ПРЕСТУПЛЕНИЕ, УБИЙСТВО ЖИВОТНОГО. «Никакого зверя не обижайте: звериная слеза тяжелая. Зверь молчит, а плачет: в слезе его слово и ангел слово это слышит. На Страшном Суде Господу весь звериный счет покажет, сколько какой зверь от человека претерпел и слез пролил, и с человека того Господь каждую слезу звериную взыщет».
Испытайте и вы такое же горе, чувство страха за близких, горечь утраты, чувство ужаса и отчаяния от безразличия и непрофессионализма окружающих людей, в закрытые двери которых вы стучитесь, чувство паники и безысходности от безучастного к вам отношения, которые мы испытали, обратившись в вашу клинику!
Прости меня, Диночка, что я привезла тебя в эту клинику, прости, что оставила там одну, прости, что не забрала тебя ни утром, ни днем, ни вечером, прости, что не смогла защитить, помочь и спасти… Сто тысяч раз прости…